2014 № 4 (13)

ISSN 2226-0072

Рецензия на книгу: Сальникова Е.В. Феномен визуального. От древних истоков к началу XXI века. М. : Прогресс-Традиция, 2012.

Книга Екатерины Сальниковой «Феномен визуального» – это серьезный научный труд, достаточно редкий в наше время по сложности исследовательской задачи. Сложность эта обусловлена, во-первых, широчайшими хронологическими рамками (собственно, вся история человеческой культуры и цивилизации), во-вторых, поливалентностью понятия визуального как такового и, наконец, нелинейностью семиотического «рельефа» культуры. Увесистый том вызывает давно забытое тактильное ощущение и ментальное предвкушение научного трактата в подлинном смысле этого слова. Сама по себе книга своей материальной «плотностью» и семиотической насыщенностью текста предлагает не «просмотровое» чтение, ставшее столь привычным в цифровую эпоху, но глубокое и неторопливое погружение в тему, когда, следуя за поворотами авторской мысли, читатель каждый раз оказывается в саду ветвящихся тропинок собственной рефлексии. В повествовании, свободном от громоздкой терминологии, исследовательские сюжеты превращаются в увлекательные культурологические путешествия по семиотическим ландшафтам визуальности.

Е.В. Сальникова прослеживает длительную эволюцию визуальной культуры: от пассивного визуального опыта наблюдения и внутренней визуализации человека палеолита через рациональный процесс подражания природной визуальности в эпоху Античности и Средневековья – к ее творческой трансформации в искусственную, а затем и техническую визуальность, которая появилась в культуре Ренессанса и достигла своего апогея в Новое и Новейшее Время. Наблюдение и эйдетическое зрение, внутренняя визуализация, индивидуальное созерцание повседневного и коллективное созерцание сакрального, магическая визуальность видений и религиозных откровений, театральный иллюзионизм, виртуальная реальность – вот те визуальные практики, которые человечество освоило за свою многовековую историю. Источником визуальных впечатлений и символической интерпретации культурной картины мира всегда служила и служит природная, предметная и архитектурная среда. При этом главными для автора являются не столько технологические изменения в способах репрезентации и восприятия визуального в культуре, сколько те культурные и философские смыслы, которые стоят за каждой визуальной трансформацией научно-технической, социокультурной и художественно-эстетической парадигмы.

Собственно, речь в книге идет о выраженном в формах визуальной материи эстетическом миропонимании в разные эпохи, о специфических визуально-зрелищных моделях культуры цивилизаций Месопотамии и Египта, Древней Греции и Рима, средневековой Европы и (пост)индустриального западного мира.

В предложенных читателю исторических «хрониках» визуальности автор решает свою главную задачу – выявить общие основания и кардинальные различия зрелищного и визуального. Зрелищный объект, как доказывается на страницах книги, обладает единой реальностью «здесь» и «сейчас», в то время как визуальный объект асинхронен с личным хронотопом зрителя благодаря (или, скорее, из-за) многократной воспроизводимости и виртуальности его визуальной материи. Иными словами, к области визуального автор относит зримые формы, которые существуют не для физических взаимодействий. Ключевыми категориями, таким образом, становятся дистанция и тактильный контакт. Эмансипируясь от материальных производителей и носителей образности, визуальная материя чем дальше, тем больше не является механическим телом, но превращается в субстанцию, существующую не только вне человеческой кинестетики, но и, в определенном смысле, вне пространства-времени. При этом образная материя предоставляет ее творцу и зрителю уникальную возможность как соприсутствия «внутри» зрелищного космоса, так и дистанцирования от природного и культурного универсума в его пространственных и символических измерениях, включая визуальный опыт смерти.

Следуя логике вызревания визуального внутри организма культуры, Е.В. Сальникова виртуозно вскрывает культурные смыслы, заключенные в предметах повседневной культурной среды: звездное небо, костер, камин, театральная сцена, телевизор, компьютер выстраиваются в единый семантический ряд как звенья эволюции носителей визуальной информации. Более того, неожиданные семантические связи обнаруживаются между глиняными табличками древней Месопотамии и экраном компьютера цифровой эпохи, между навершием царского жезла и компьютерной мышкой.

Предложенная автором концептуальная метафора «коробки», материализуемая в разные исторические периоды в виде сцены-коробки, камеры-обскуры, фотоаппарата, телевизора или компьютера, рассматривается как «способ дистанцирования и адаптации к реалиям безграничного универсума» (с. 401) и как базовый феномен технического отображения и визуализации мира. Тогда почтовый ящик, банкомат, лифт, кабинка для голосования, примерочная в магазине одежды закономерным образом оказываются цивилизационными аналогами дупла, пещеры и исповедальни. Метафора «коробки» объясняет и недосягаемую визуальность Нового и Новейшего времени, которая из чисто физической дистанцированности зрителя от театрального действа на сцене-коробке или от витринных экспонатов универмагов и музеев превращается в «метафизическую» бесконечную удаленность от экранных миров телевизора и компьютера.

Центральное место в исследовании феномена визуального по праву занимает город, породивший особый тип визуальности, в которой зримое превращается в зрелищное. Город продуцирует визуальные коды и разнообразные семантические поля посредством визуального зонирования физического и социального пространства и сложной горизонтальной и вертикальной организации: внутренние дворы святилищ, галереи и колоннады храмов, триумфальные арки, крыши-террасы с культивированными садами, лабиринты крепостей, башни небоскребов. Именно городская среда в истории человечества представляет собой наиболее насыщенное повседневное зрелище. И именно в городской культуре возникают все новые способы пространственной организации взглядов и перемещений и, самое главное, все более сложные типы технически опосредованной визуальности (от телескопа и микроскопа до фотоаппарата и компьютера). Отметим, что в книге Е.В. Сальниковой город предстает не как набор декораций культурной деятельности человека, но как полноправный субъект культуры в его физической и культурной динамике, в исторической трансформации символических плоскостей и вертикалей, в «хаотическом» движении хтонического социокультурного тела.

Автор проводит читателя по семиотическим ландшафтам городской визуальной культуры разных эпох, заглядывая в самые разные уголки ее семиосферы – в египетские пирамиды и христианские храмы, в анатомический театр и на театральные подмостки, на городские площади и в домашние интерьеры. Одна за другой – из главы в главу – сменяются мизансцены городской культуры, и все вместе они образуют увлекательный спектакль городской визуальности.

Большое внимание в книге уделяется театру, который играет особую роль в развитии феномена визуального. Храмовое и театральное зрелище, древнегреческий и римский театр, площадной театр Средневековья, интерьерный стационарный театр Нового и Новейшего времени и, наконец, собственно городское публичное пространство… Можно без преувеличения сказать, что книга Е.В. Сальниковой является одновременно культурологическим путеводителем по истории отображения научной и теологической картины мира в сценических искусствах. Отдельная тема – изобразительные искусства, в частности древняя наскальная живопись, импрессионизм и фотография, как знаковые средства запечатления документальных зрелищ и моделирования форматов визуальности в культуре.

Рассматривая – в прямом и переносном смысле – феномен визуального, читатель вслед за автором заходит на территорию экзистенциального и метафизического, связанного с восприятием и визуализацией городских мифов первозданной природы и утерянного рая, трансцендентного содержания дня и ночи, света и тьмы, бесконечности и пустоты, замкнутого и отрытого пространств, а также визуальных образов телесности (живого и мертвого тела человека, пространственного и культурного тела города).

Развлекательный бум городской культуры и культурная экспансия информационно-образных миров становятся поводом для культурфилософских размышлений о сущности визуального в современных пространствах развеществленной предметности, «вещественности» зрелищного и «экранности» неэкранных объектов культуры. Очевидно, визуальное и тактильное до сих пор тесно связаны. Ведь, как доказывает автор, тот же компьютер в его физических конфигурациях задает определенные алгоритмы тактильных контактов и выстраивает таким образом символическую модель иерархических уровней жизненного универсума (дом – город – мироздание).

Закрыв книгу на последней странице, я невольно подумала о тех опосредованных тактильных контактах, которые соединяют меня как читателя с автором, – о тех кнопках компьютерной клавиатуры, по которым бесчисленное количество раз прошлись пальцы автора, нажатиях, превратившихся в буквы на экране и… Дальше визуальное отменяет тактильное, жестко обрывая всякую возможность (мета)физически ощутить руку наборщика литер в типографии и даже механическое «пожатие» печатного пресса. Пока еще экранная визуальность превращается в напечатанные лазерным принтером буквы и символы, но, возможно, уже близок тот день, когда исчезнет бумага как алиби тактильного, и тогда визуальное победит окончательно. Однако хочется разделить оптимистический настрой автора: визуальное – это приятный, будоражащий, интригующий, наконец, уже просто необходимый контекст нашей современной жизни в городе, от которой, несмотря ни на что, мы уже вряд ли откажемся. Как не откажемся от чтения книг. Книг печатных и электронных. Книг о культуре и ее символических ландшафтах.